Пропавшие - Страница 5

Она заперла дверь на замок и схватила с прикроватной тумбочки телефон. На дверь обрушился первый удар, едва не выбивший ее вместе с дверной коробкой. Дарби дрожащими руками пыталась набрать 911.

Бесполезно. В трубке не было гудков.

БАХ! Очередной удар. Дарби поочередно нажимала все кнопки. Телефон молчал.

БАХ! Телефон должен работать, не мог же он вдруг взять и сломаться, особенно когда так нужен! БАХ! Она отшвырнула аппарат и в тусклом свете фонаря, падающем с улицы, увидела маленький штепсель, торчащий с обратной стороны корпуса телефона. БАХ!

Дарби в отчаянии нажимала на рычаг, но по-прежнему безрезультатно. Тем временем дверь начала прогибаться под ударами, одна из створок угрожающе затрещала.

По двери пробежала трещина и остановилась в футе от дверного замка. Удары обрушились с новой мощью, трещина стала расти, и наконец в нее просунулась рука в черной перчатке и потянулась к замку.

На подставке для телевизора стоял синий пластиковый сундучок с инструментами для мелких хозяйственных нужд. Внутри было множество пузырьков из-под лекарств, в которых хранились гвозди, болты, шурупы. Среди содержимого Дарби обнаружила старый папин молоток производства «Стэнли».

Когда рука в перчатке наконец дотянулась до дверной ручки, Дарби не раздумывая ударила молотком по пальцам.

Из-за двери раздался дикий крик боли — такого нечеловеческого вопля Дарби еще не приходилось слышать. Не успела она замахнуться для нового удара, как рука исчезла из проема.

В дверь позвонили.

Дарби бросила молоток и открыла окно. Наружные ставни были опущены. И она, пока их поднимала, вспомнила инструкцию матери о поведении в чрезвычайных ситуациях: никогда не зовите на помощь. На крик «Помогите!», как правило, не отзывается никто, зато все сбегутся, если закричать «Пожар!».

На первом этаже кто-то кричал. Как раз в этот момент песня закончилась, и Дарби услышала истошный женский крик.

ДАРБИ!

Это был голос Мелани, и доносился он из прихожей.

Дарби старалась рассмотреть хоть что-то через пробоину в двери. Пот застилал ей глаза, а тем временем Фрэнк Синатра «завел» «Luck Be a Lady Tonight».

— Он просто хочет поговорить, — сказала Мелани. — Если ты спустишься, он обещает меня отпустить.

Дарби не сдвинулась с места.

— Я хочу домой, — заплакала Мелани. — Я хочу к маме!

Но Дарби не могла заставить себя нажать на дверную ручку.

— Пожалуйста, у него нож! — прорыдала Мел.

Очень медленно Дарби открыла дверь, низко пригнувшись, подобралась к перилам и посмотрела вниз в прихожую.

К щеке Мелани был приставлен нож. Самого человека из леса Дарби не видела — он прятался за углом, прижавшись к стене. Зато хорошо было видно лицо Мел, искаженное страхом, и то, как она тряслась и всхлипывала, а рука, сжимающая горло, мешала ей дышать.

Мужчина из леса подтолкнул Мел к ступенькам и прошептал ей что-то на ухо.

— Он только поговорит с тобой. — Слезы текли по щекам Мелани, оставляя черные от туши разводы. — Спускайся вниз и поговори с ним, тогда он меня не тронет.

Дарби не пошевельнулась, просто не смогла этого сделать.

Мужчина из леса полоснул ножом по щеке Мел. Она закричала. Дарби начала медленно спускаться по ступенькам. Но вдруг увидела такое, отчего у нее буквально подкосились ноги, — по стене, у входа в кухню, стекали капли крови. Дарби застыла.

— Пожалуйста! — надрывалась Мелани. — Пожалуйста, он делает мне больно!

Дарби, не в силах оторвать взгляд от стены, спустилась на ступеньку ниже и увидела Стэйси Стивенс, распластавшуюся на полу. Ее руки сжимали перерезанное горло, из которого фонтаном била кровь.

Дарби взлетела по лестнице назад в спальню. Мелани снова закричала — очевидно, от нового пореза.

Дарби захлопнула за собой дверь спальни и распахнула окно, выходящее на подъездную дорожку. Она сильно поцарапала босые ноги о ветки живой изгороди и кое-как дохромала до дома соседей. Когда миссис Оберман наконец-то открыла дверь, одного взгляда на Дарби оказалось достаточно, чтобы бежать на кухню и вызывать полицию.

Позже Дарби узнала две вещи: телефонные линии в доме были перерезаны, а запасной ключ, который ее мама прятала в саду под камнем, пропал. Еще около двух недель назад ключ был на месте. Последний раз она доставала его, когда случайно захлопнула входную дверь и не могла попасть в дом. Но она точно помнила, что положила его обратно.

Если мужчина из леса знал о тайнике, значит, он какое-то время следил за домом. Никто об этом прямо не говорил, но Дарби знала, что так оно и было.

Она села в «скорую», припаркованную у дома миссис Оберман. Задняя дверь была открыта, и в отблеске бело-синих мигалок на полицейских патрульных машинах Дарби видела встревоженные и любопытные лица соседей. Тем временем полицейские, вооруженные фонариками, прочесывали задний двор дома и посадку, отделяющую Ричардсон-роуд от более престижной Бойнтон-авеню.

Во всех комнатах дома горел свет. Через окна на первом этаже Дарби могла различить часть прихожей и кровь на бледно-желтых стенах. Кровь Стэйси. Стэйси по-прежнему лежала на полу. Она была мертва. Полицейские мелом обводили контуры ее тела. Стэйси Стивенс была мертва, а Мелани исчезла.

— Не волнуйся, Дарби, вот-вот должна приехать мама, — произнес глубокий, успокаивающий голос, принадлежавший подошедшему к машине медведеподобному полицейскому. Этот человек-гора по имени Джордж Дазкевич был близким другом отца Дарби, и все называли его Бастером. Бастер помогал им с мамой по дому, когда папы не стало. Он часто водил Дарби в кино и по магазинам. Его присутствие помогло ей прийти в себя.